|
Предлагаемая вашему вниманию история произошла где-то во второй половине четвертого курса. Должен признаться, что все пять долгих лет, проведенных в университете, наше учебное расписание отличалось особым идиотством, с каждым годом становясь все "лучше и лучше". Так, например, нам нередко приходилось тащиться в универ ради одной пары, которая к тому же еще и начиналась в 16.00. Или, скажем, честно отсидеть какую-нибудь пару в 10 утра и три-четыре часа ждать следующей. В этом случае мы, недолго думая, брали бутылочку водуськи (или несколько бутылочек) и отправлялись коротать время в расположенный рядом с нашим университетом сквер, очень метко прозванный студентами "пьяные лавочки" (на этих лавочках многие поколения студентов керогасили, наверное, с момента возведения пресловутого сквера). Понятно, что до второй пары многие из нас просто не доживали - некоторые в силу своих физических кондиций, некоторые из-за сильных эмоциональных переживаний. В общем, мне есть, что вспомнить, хотя о многих эпизодах приходилось узнавать от очевидцев. Так вот, в семестре, о котором пойдет речь, наш любимый деканат превзошел себя и устроил нашей группе практику по хозяйственному праву в 8 утра в субботу. В СУББОТУ, вы можете себе представить! То есть наутро после пятницы! Да еще на четвертом курсе, когда все нормальные люди уже окончательно и бесповоротно забили на учебу. Неудивительно, что в течение всего семестра присутствующих на паре можно было по пальцам пересчитать. А вот на зачете, естественно, был самый настоящий аншлаг...
Да, на зачете был аншлаг, и наш препод очень удивился, узрев кучу незнакомых опухших физиономий (опухших, естественно, вовсе не из-за бессонной ночи, проведенной за зубрежкой учебного материала, а исключительно потому, что, как я уже сказал, было послепятничное утро). Впрочем, надо отдать должное преподу, он оказался вполне нормальным человеком и с пониманием отнесся к нашему неожиданному, но без сомнения, эффектному появлению. Более того, мы стали считать препода действительно настоящим мужиком после того, как он разрешил группе отвечать на любой вопрос по выбору. И пока однокурсницы-активистки без подготовки бойко и уверенно расправлялись со всеми тонкостями хозяйственного права, наша банда в полном составе лихорадочно пыталась прочесть самый короткий вопрос хотя бы один раз. Наконец, подошла наша очередь, и первым получать путевку в жизнь отправился я. Препод поинтересовался, какой вопрос я себе выбрал, затем открыл мою зачетку, несколько секунд внимательно разглядывал результаты моего ботанического прошлого, после чего молча проставил мне зачет и велел убираться восвояси и не отнимать его времени. Подобную же процедуру он, судя по всему, пытался провернуть и с идущим следом за мной трезвенником Дэном, от чьей зачетки также за милю несло ботаникой, но Дэн совсем некстати проговорился о сути вопроса, который собирался осветить. Препод несколько насторожился, услышав знакомую фразу, и предпочел выслушать Дэна. Тот хотя и со скрипом, но поддержал свой имидж вечного отличника, и стороны расстались, безмерно довольные друг другом. Но когда перед преподом уселся Джордано и, преданно заглядывая ему в глаза, сообщил, что собирается как можно более емко раскрыть сущность проблемы, которую за пару минут до этого раскрывал Дэн, а еще раньше тем же самым собирался заняться и я, улыбку с лица препода будто ветром сдуло. Впрочем, буквально через пару мгновений препод разве что не лежал на парте, заметив пять-шесть взъерошенных затылков, склонившихся над одним несчастным листиком в самом темном углу аудитории и что-то шепчущих себе под нос. В итоге, все получилось так, как мы и задумывали: каждый из нас с невозмутимым видом усаживался перед преподом и отважно врал, что именно тот самый несчастный вопрос вызвал у него наибольший интерес и его разрешению он собирается посвятить всю свою оставшуюся жизнь. А препод, понимающе кивая головой, взмахивал рукой (мол, "давай-давай, лечи дальше") и снова и снова слушал одну и ту же бредятину.
В конечном итоге, препод, изо всех сил стараясь сохранять серьезность, проставил всем нам зачет, выразил надежду, что в следующем семестре мы будем менее оригинальны и внесем некоторое разнообразие в процедуру проведения зачета, и удалился, предательски хихикая. Мы же, было, решили, что такое удачное начало зачетной недели не мешало бы и отпраздновать, но у большинства присутствующих почему-то оказались какие-то жизненно важные дела и деловые встречи. Впрочем, некто Баран - живая легенда нашего факультета - заявил, что его деловая встреча наступит только через 10 минут, так что времени для того, чтобы упиться в дупель, более чем предостаточно, но его никто не поддержал, поскольку всех еще основательно мутило со вчерашнего дня. Так что почти все представители студенческой элиты разошлись, донельзя довольные своими академическими успехами, и остались только я, Бяшка и Тим, поскольку у нас никаких жизненно важных дел не намечалось, не говоря уж о деловых встречах. В этот момент я вспомнил, что вечером должен состояться футбольный матч на первенство России среди команд второй лиги между владивостокским футбольным клубом "Луч" и нашим "злейшим" врагом - командой спортивного клуба армии из Хабаровска. И пусть мы бы с большим удовольствием предпочли не сидеть в довольно-таки прохладный, хотя и солнечный денек на трибуне, а сыграть в футбол сами по себ! е, пропустить такой матч мы не имели права. Поскольку до футбола оставалось еще часа четыре, мы решили чисто символически принять на грудь у Бяшки в общаге - оно заодно и теплее будет - после чего отправиться на стадион, причем не только для того, чтобы поболеть за родную команду, но и поорать на Хабару (почему-то, несмотря на то, что города наши находятся по географическим меркам почти рядом, отношения у нас далеко не соседские). Да простят меня жители Хабаровска. Я ничего не имею против их достойного города, но дерби есть дерби и от этого никуда не уйти.
Мы всегда гордились тем, что мы дальневосточники и что Дальний Восток - действительно, самый богатый, самый перспективный, хотя и самый обиженный в политическом отношении регион, что, вынужден признать, и навевает на нас серьезные чемоданные настроения. Я имею в виду богатства всего Дальнего Востока в совокупности, включая Камчатку, Курилы, Хабаровский край, Амурскую область, Сахалин и т. д. - не только Приморский край. А вот по отношению к западным регионам (и особенно Москвы, конечно) мы всегда испытывали прохладные чувства. Поэтому нередко случались моменты, когда наши неурядицы с теми же хабаровчанами моментально отходили на второй план, и мы дружно на все лады костерили представителей европейской части России. А вот Сибирь мы, несмотря ни на что, уважали и считали, что если и обострятся до предела проблемы сепаратизма, то отделяться мы будем только вместе с Сибирью, а для проформы можно еще прихватить и Урал. Поэтому, увидев в продаже водку с экзотическим названием "Сибирская", мы долго не колебались и решили "морально" поддержать братьев-соседей. Купленная водка оказалась действительно "Сибирской" - 45 градусов. Эти лишние пять градусов, в конечном итоге, громогласно заявили о себе, хотя, оглядываясь назад, не могу сказать, что они оказались действительно лишними. Мы чудесно посидели у Бяшки в общаге. С Бяшкой вообще приятно сидеть, поскольку благодаря ему сам процесс поглощения спиртных напитков превращается в маленькое шоу. Бяшка аккуратно берет в руки бутылку водки, благоговейно обтирает ее полотенцем или своей рубашкой, нежно целует в донышко, затем ожесточенно вгрызается в пробку, пережевывает ее до основания, выплевывает и целует бутылку в горлышко взасос. После чего довольно хитро определяет всем равные дозы по "булькам". Не могу точно сказать, сколько "бульков" Бяшка сумел выцыганить из двух бутылок, но торкали они просто замечательно. И буквально вылетая из общаги через три часа после начала пьянки, мы были готовы порвать всю Хабару на плоскогубцы. Идти на стадион с пустыми руками мы посчитали неразумным, поэтому купили еще одну бутылку "Сибирской" и бутылку минеральной воды. Присутствовавшие на стадионе представители ОМОНа почему-то не обратили внимания на недвусмысленно выпиравшую у Бяшки из-за пазухи продолговатую выпуклость, хотя Бяшка потратил целых десять минут на то, чтобы тщательнейшим образом замаскировать драгоценную емкость на своей широкой габеновской груди. Именно на эти десять минут мы и опоздали на стадион. Все места, естественно, уже были заняты, так как болельщики "Луча" как настоящие владивостокцы тоже не могли упустить возможность пропустить матч с Хабарой, но нас это не смутило, и мы прямо в костюмах уселись на ступеньки в проходе между трибунными секторами. В 5-10 метрах над нами на самом верху трибуны вольготно расположилась группа самых организованных фанатов "Луча" - 30-50 молодых парней. Эти ребята приходят на стадион не просто посидеть, полюбоваться футболом уровня второй лиги и поорать время от времени: "Судья, что ты делаешь", "Молодцы" или "Го-о-о-о-л!!!", - а представляют собой организованную группу, бьющую в барабаны, играющую на саксофонах (откуда только их достали), размахивающую флагами и скандирующую настоящие речевки - "Луч, Луч - чемпион, в высшей лиге будет он" или "Солнце вышло из-за туч, победит сегодня Луч". Но на момент нашего появления фанаты тихо сидели с каменными лицами, да и вообще вся трибуна хранила гробовое молчание, поскольку "Луч" уже проигрывал со счетом 1:0 и, судя по игре, которую он демонстрировал, не было никаких шансов на изменение ситуации. В этот критический момент три подвыпивших студента и решили показать, почем пероксид водорода.
Вот здесь-то и сказались лишние пять градусов. Накатив по очередной стопке, мы поняли, что не можем просто сидеть и смотреть на безликую игру нашей любимой команды и на безвольную реакцию трибун. Поэтому, дернув для храбрости еще немного, мы взялись за дело всерьез.
"СКА приехал за победой, "Луч" им даст по жопе кедом", "СКА по полю бежит, дружно яйцами звенит", "Хабаровск - параша, победа будет наша", "Белые футболки, белые трусы, убирайтесь нахрен с нашей полосы" - вдохновенно выдавал я одну идею за другой, а сладкая парочка - Бяшка и Тим - без зазрения совести во все горло декламировала эти вирши к полному удовольствию оживившихся болельщиков. Ожили и молчавшие до этого фанаты "Луча" и вновь замолотили в свои тамбурины. Но самое главное, ожил сам "Луч". Футболисты, видно, по интенсивности наших гневных воплей почувствовали, что просто не имеют права опозориться перед лицом своих верных болельщиков в игре с самым принципиальным соперником, и буквально через десять минут после нашего эффектного вступления перехватили инициативу и сравняли счет. Что тут началось на трибуне. Сидевшие рядом с нами болельщики хлопали нас по плечам и умоляли ни в коем случае не сбавлять оборотов. Но нас и не надо было упрашивать, тем более что мы не сбавляли оборотов и в поглощении спиртного. Неожиданно у Тима проснулись организаторские способности, и вскоре под его чутким руководством приведенные речевки скандировал уже весь сектор. И результат не заставил себя ждать: с интервалом в 5 минут "Луч" забил еще два потрясающих по красоте мяча. Тут уж мы испытали самый настоящий катарсис. Все оставшееся до конца первого тайма время Тим бегал вверх-вниз по проходу с кошмарным выражением на лице и, издавая просто дикие кличи, дирижировал трибуной, не уступая ни на йоту ни Спивакову, ни Полю Мориа. Бяшка с интервалом в тридцать секунд регулярно вскакивал с поднятыми руками и, бесстрашно потрясая над головой бутылкой водки и бутылкой запивона, орал истошным голосом: "Хабара - пидара!". Я же, стремясь по мере возможности скрыть от всеобщего обозрения бутылку водки, вскакивал следом за Бяшкой и размахивал над головой своим пиджаком, причем, каюсь, орал то же самое. Впрочем, мои конспираторские способности в тот вечер дали серьезного маху, так как сидевшие рядом с нами болельщики неожиданно стали воротить лица в сторону, всем видом показывая, что хотя мы и крутые по-своему парни, они не хотят проблем с ОМОНом, а проблемы у нас вполне могут возникнуть, поскольку мы нарушаем закон, распивая спиртные напитки и матерясь в общественном месте. Нашу же троицу в тот момент это волновало менее всего, поэтому наши ликующие крики еще долго гремели над стадионом. И не зря, должен признать, так как на исходе первого тайма один из игроков "Луча" с лета пробил по воротам "белых футболок, не говоря уж о трусах" из-за пределов штрафной площади и угодил точно в девятку. Все зрители, потрясенные сотворенным шедевром, моментально забыли о ментах (которые тоже оказались настоящими владивостокцами, поэтому весьма благосклонно взирали на наши фокусы) и вновь присоединились к нам. Первый тайм закончился со счетом 4:1 в пользу "Луча", а вместе с ним закончилась и водка.
Не могу сказать, что нас очень уж огорчило это обстоятельство, так как мы уже уговорили на каждого по бутылке действительно термоядерной водочки и находились в предмедузном состоянии. Но все же в наше сознание закрадывалось опасение, что в связи с некстати закончившимся горючим нашего запала может и не хватить и "Луч" окажется без нашей драгоценной поддержки. К счастью, проблема разрешилась практически моментально, так как к нам сверху спустилась делегация фанатов, торжественно заявила, что поскольку наша троица без особых усилий ухитрились переорать всю их трибуну, за проявленную доблесть мы заслуживаем особого места в зале славы болельщиков "Луча", причем попадаем туда без испытательного срока. После этого нас со всеми почестями провели на самый верх трибуны, где мы познакомились практически со всеми членами группировки, набухали нам по стакану водки, выпили с нами за наше здоровье и пообещали бесплатно провезти нас в Новосибирск на очередной матч "Луча" с тамошним "Чкаловцем". Даже стоявшие наверху стражи порядка не предпринимали никаких активных попыток урезонить нашу братию, хотя вполне могли отправить нас в вытрезвитель, а очень вежливо и культурно просили вести себя не так агрессивно. Именно в тот момент, наверное, мы и почувствовали себя тремя китами, на которых держалась грядущая победа.
Угомониться нам так и не удалось. Простояв наверху не более пятнадцати минут, мы откровенно заскучали и снова вернулись на облюбованное местечко пятью метрами ниже. Причем, довольно вовремя, надо сказать, так как игра несколько успокоилась: "Луч" уверенно контролировал ход игры, без особых проблем удерживая разгромный счет. Футболисты СКА же, шокированные таким неожиданным развитием событий, вяло доигрывали матч, лишь считанное количество раз перейдя на сторону соперника во втором тайме. Нас же подобная ситуация ни в коей мере не устраивала: мы жаждали продолжения банкета, поэтому опять подняли на уши всю трибуну. В силу совершенно непонятных причин Бяшка почему-то воспылал страшной ненавистью к судье, поэтому на протяжении всего второго тайма выкрикивал в его адрес обидные реплики, самой приличной из которых была "судья - педераст". Успокоить его не представлялось никакой возможности. В конечном итоге, мы все же добились своего. "Луч", чувствуя, что соперник окончательно сломлен, резко взвинтил темп, прижал соперника к воротам, и на исходе тайма капитан "Луча" совершил великолепный сольный проход, обойдя последовательно не менее пяти соперников, выдержал эффектную паузу и положил мяч точнехонько в правую девятку. Трибуны взревели от восторга, а Тим от избытка чувств огрел по плечу сидевшего рядом с нами лысого очкастого старикашку, после чего схватил его в свои медвежьи объятия и заставил кричать "Луч молодец!". Окружавшие нас болельщики испуганно зашикали, и я, с огромным трудом сфокусировав свое зрение на старикашке, с ужасом признал в нем тогдашнего мэра Владивостока - "совесть России" - В. И. Черепкова. Этот момент, как и следовало ожидать, не прошел мимо объектива телекамеры, так что после окончания матча нашу троицу вместе с Черепом в обнимку пару раз прокрутили по телевидению Приморья. Нам, возможно, повезло, что Черепков, явно стремившийся завоевать в ту пору любовь приморского электората и с этой целью пришедший на футбол, снисходительно отнесся к объятиям Тима и не обратился за помощью к своим телохранителям, хотя, думаю, бесконечно благодарные нам болельщики просто выбросили бы этих телохранителей с трибуны. Вместе с самим Черепковым. В любом случае, оставшиеся пять-десять минут вся трибуна с нами во главе стоя приветствовала своих любимцев бурными аплодисментами и выкриками "молодцы", в то время как все еще не успокоившийся Бяшка продолжал ругать судью.
Матч так и завершился со счетом 5:1, причем Бяшка и Тим не помнят ни одного гола. Но наши приключения на этом отнюдь не закончились. Все еще бушевавшая в нас энергия по-прежнему требовала выхода, поэтому мы решили отправиться на водную станцию ТОФ и совершить триумфальный прыжок с десятиметровой вышки в честь победы "Луча". Инициатором, конечно же, выступил Тим, давно мечтавший о таком прыжке. Мне же уже приходилась прыгать с такой высоты раньше, поэтому я, не мудрствуя особо, разделся до трусов, вскарабкался на вышку, подошел к краю трамплина, сделал шаг, а все остальное за меня сделала сила земного притяжения. Вынырнув на поверхность и отплыв немного подальше, я поднял голову и охренел от представшей перед моими глазами картины. Шестидесятикилограммовый Бяшка прыгнул вторым, поэтому летел по направлению к поверхности воды, свернувшись в клубок, а в каком-то метре над ним, распластавшись параллельно воде и широко расставив в стороны свои конечности, летел девяностокилограммовый Тим. Я до сих пор не могу понять, как ребятам удалось-таки разойтись при погружении и не поубивать друг друга и как Тим не отбил все выпуклые и впуклые части своего организма. Как бы то ни было, довольные и счастливые, мы выплыли на берег, оделись и несколько минут издавали победные вопли, пугая проходящих мимо владивостокцев и заставляя их сомневаться в нашей нормальности.
В общагу три джампера возвращались под покровом ночи. Раскачиваясь из стороны в сторону не хуже маятника, мы шли, обнявшись, по центральной улице города (причем, в буквальном смысле слова шли только мы с Тимом, а крохотный Бяшка просто болтался в воздухе, путешествуя на наших могучих плечах) и без тени стеснения горланили "Вы слыхали, как дают п###ы" - ария Кощея Бессмертного из одноименной сказки, написанной группой "Сектор газа". Наши голоса (Тимин баритон, мой тенор и Бяшкин фальцет) на протяжении трех остановок вещали прохожим о том, какой нехороший человек Иван-царевич и как не повезло Кощею Бессмертному, которого судьба столкнула с такой паскудой, а скучавшие в дорожной пробке водители от души сигналили нам, благодаря за предоставленное удовольствие.
На этом вечер, собственно говоря, и закончился, ибо по возвращении в общагу Бяшка немедленно упал мордой в подушку и отключился, не подавая признаков жизни, а мы с Тимом жили еще около пятидесяти минут, шарахаясь по общаге в поисках женской ласки. В итоге мы нагрянули в гости к нашей однокурснице, проживающей на том же этаже, что и Бяшка, прикончили у нее все запасы съестного, вернулись в Бяшкину обитель, свалились под стол, хотя одна кровать оставалась свободной, и дружно захрапели.
Вот такая показательная по-своему история приключилась с нами на четвертом курсе. В зал славы мы, разумеется, так и не попали, да и в Новосибирск, естественно, тоже не съездили. Хотя, если вдуматься, о каком Новосибирске могла идти речь, если наутро, как я уже указывал, Тим и Бяшка не могли вспомнить ни одного гола, не то, что фамилии фанатов "Луча", наобещавших нам романтическое путешествие. Но, как бы там ни было, мы все равно с гордостью, хотя и не без доброй усмешки вспоминаем этот эпизод из нашей студенческой жизни и по-прежнему считаем, что во многом благодаря трем нашим глоткам наша любимая команда одержала свою самую значимую победу за последние 5 лет.
|
Прочли работу: 150